Мой отец Илья Ефимович Равкин родился в наибеднейшей семье 22 июня 1910 года (вот такое совпадение с началом войны, он не смог отметить свой день рождения в 1941-м) в Симферополе. Туда в самом конце 19 века его отец, то есть мой дед, перебрался из Мелитополя в поисках работы. Женился, пошли дети, их было четверо: старший брат 1901 года, второй брат – 1906 года и сестра 1912 года. Родители умерли рано, в середине двадцатых годов.
Отец уже с 14 лет работал курьером, не успев окончить школу. Удалось, кажется окончить только 7 классов. Одно время жил и работал у старшего брата в Харькове. Затем в 1931 году перебрался в Москву, окончил курсы сварщиков и в дальнейшем работал на автозаводе имени Сталина, одновременно занимаясь в вечерней школе. В 1935 году он поступил в Московский юридический институт. Как и в предыдущие годы, жил в общежитии.
В 1940 году он успешно окончил Институт и был направлен на работу консультантом правового отдела в Управление делами СНК СССР. Ему была выделена восьмиметровая комната в Доме Правительства (20-й подъезд, кв. 403). Ровно 70 лет тому назад 17 февраля 1941 года он женился на моей матери, Марии Петровне, 1917 года рождения, к тому времени уже закончившей Институт народного хозяйства по специальности “товароведение” и работавшей в универмаге на Серпуховке. Сохранились фотографии весьма скромной свадьбы. Ее отец (и мой дед) приехал в Москву с моей бабушкой в 1901 году и устроился, кажется, слесарем на Белорусский вокзал. А до этого они жили в Рязанской губернии, в селе Гусь Железный, в котором находился известный еще с 18 века железоделательный завод Баташева. У бабушки было семеро детей, но трое умерло в раннем возрасте. Старший брат всю жизнь проработал водителем, второй брат работал на авиационном заводе, старшая сестра работала кассиром на вокзале. Бабушка дожила до преклонных лет (92 года), а мама умерла совсем недавно, ей был 91 год.
Осенью 1941 года мой отец был призван в армию, на Западный фронт, где пробыл до 1944 года.
А в Москве в октябре 1941 года жильцы Дома Правительства были отселены (были заминированы мосты через Москву-реку), отец уже был призван в армию, и мама переехала на квартиру бабушки, конечно, коммунальную, на 1-й Брестской улице. А затем случилась весьма необычная история. Решили уехать из Москвы на родину бабушки в Рязанскую область, вместе со старшей сестрой и ее сыном. Каким-то образом туда добрались по железной дороге и по Оке, но затем, по рассказам матери, решили возвращаться в столицу, чтобы в моей будущей метрике в графе “Место рождения” стояло слово “Москва”. То есть в октябре потоки людей двигаются на Восток, а женская троица с семилетним мальцом и двумя женщинами на сносях рвется обратно в столицу. В результате 16 ноября 1941 года, в не самое лучшее время, я и появился на свет, как рассказывала мать, в родильном доме на Миуссах, в бомбоубежище. Прожили мы у бабушки до 1943 года, потом, судя по датам на печатях открыток, посланных отцом с фронта – а мать хранила их всю жизнь – вернулись в Дом Правительства. Туда жителей стали возвращать уже в 1942 году.
Отец был на фронте до 1944 года, видимо, из-за тяжелой контузии, по которой ему в дальнейшем оформили инвалидность в связи с заболеванием, полученным во время боевых действий. Все эти три военных года он работал по своей основной профессии, то есть военным следователем дивизии, а затем корпуса. Вернулся в Москву в звании капитана, был награжден медалью “За боевые заслуги”. Чисто военных воспоминаний у меня в памяти почти не сохранилось, да и отец особенно не делился, хотя мы в детстве и просили рассказать его о военных приключениях и подвигах. Он обычно отшучивался: из пушек не стрелял, танков не подбивал, но вот из окружения выходил, и контузию получил, в результате которой лежал в госпитале.
После возвращения отца в 1945 году нам предоставили тридцатиметровую комнату, расположенную в той же квартире № 403. В 1946 году родился мой младший брат. В дальнейшем Илья Ефимович работал там же, где и до войны, – в Управлении делами Совета Министров СССР. В 1949 году в звании майора юстиции был демобилизован. Трудно сейчас выяснить причину этого, но, возможно, все дело было в его национальности. Времена были самые жестокие в этом смысле.
1 ноября 1951 года мы переехали в другую квартиру, тоже коммунальную, в район Покровского бульвара, на Малый Вузовский переулок, теперь ему вернули старое название – Малый Трехсвятительский, рядом со старинной церковью Трех Святителей. В церкви тогда обитали люди. Нашей семье были предоставлены две смежные комнаты. Конечно, нельзя было и сравнивать условия жизни, старые и новые: теперь печное отопление, вечные протечки крыши и т.д. Но жизнь продолжалась.
Умер отец в 1982 году.

Виктор Ефимович Равкин