С 1922 г. до мая 1925 г. Г.П. Андреев – ученик портного кустаря, затем портной мастер, председатель артели швейников “Красная звезда”. В 1927 г. вступил в комсомол. В 9.1929-10.1930 гг. в Ростове – бригадир ученической бригады промшвейкомбината, в течение следующего года помощник директора швейной фабрики. В 1931-37 гг. учился в Индустриальном институте им. Орджоникидзе. В мае 1931 г. вступил в партию. С апреля 1937 г. работал механиком шахты “Октябрьская революция”, г. Шахты. С 10.1937 г. до 12.1938 г. – секретарь парткома Индустриального института.
С декабря 1938 г. Г.П. Андреев работает в НКВД: начальник 1-го отдела ГЭУ НКВД, зам. начальника ГЭУ НКВД, начальник 4-го отдела ГЭУ НКВД. С конца февраля до августа 1941 г. Г.П. Андреев – Нарком ВД Карело-Финской АССР; с конца 1941 г. до середины апреля 1943 г. – зам. наркома ВД Туркменской ССР; затем в течение 2-х месяцев – зам. начальника УНКВД Курской области.
С середины 1943 г. до февраля 1949 г. Г.П. Андреев – начальник управления Госзнака в Москве; далее до середины 1953 г. – зам. начальника управления и начальник отдела в/ч 04201. С 7.1953 г. по 9.1975 г. – зам. начальника Главного управления Министерства среднего машиностроения СССР.
В сентябре 1975 г. вышел на пенсию.
Кавалер 5 орденов.

Родилась в 1907 г. на станции Инза Симбирской губернии. Училась в школе вместе со своим будущим мужем Виктором Ильичом Козловым, ее братья были друзьями Виктора. Вместе с Виктором, который был выбран секретарем школьной ячейки, была в числе первых активистов-комсомольцев своей школы. В дальнейшем Виктор всю свою жизнь посвятил работе в комсомоле, а Зоя Федоровна – медицине.
В 20-х гг. Виктор Ильич был направлен по путевке ЦК РКСМ на учебу в Московский университет, в 1929 г. окончил международное отделение факультета советского права. По окончании МГУ Козлов был взят на работу в ЦК ВЛКСМ, где занимался вопросами образования и быта молодежи. В 1931 г. на 1Х съезде и в 1936 г. на Х съезде ВЛКСМ избирался председателем Центральной ревизионной комиссии ЦК ВЛКСМ. По постановлению ЦК ВКП(б) в 1931 г. был направлен на контрольную работу в комиссию при СНК СССР, которую возглавлял В.М. Молотов. В этом же году в семье родился сын Владимир. В 1933 г. семья поселилась в кв. 410 «Дома на набережной».
После Пленума ЦК ВЛКСМ, состоявшегося 19-22 ноября 1938 г., были арестованы руководители комсомола А. Косарев, В. Пикина, С. Богачев, так было сфабриковано «дело Косарева». По этому делу 1 декабря был арестован и В.И. Козлов. После ареста мужа Зое Федоровне предложили освободить квартиру и уйти в «никуда». Нашлись люди, которые помогли получить справку из дома, где проживали Козловы до 1933 г., помогли найти жилище, перевезти вещи на окраину города в дом барачного типа. Для Зои Федоровны начались стояния в длинных скорбных очередях к окошечку на Кузнецком мосту, хождения по инстанциям, по кабинетам с заявлениями от себя и мужа (переданным с этапа). Мужа приговорили к 15 годам исправительно-трудового лагеря. Срок он отбывал на Севере страны – в Устьвымлаге.
Каким-то чудом Зоя Федоровна попала на прием к Председателю Верховного суда СССР. Постановлением Особого совещания при НКВД СССР от 19 ноября 1940 г. В.И. Козлову (которого привезли из лагеря на пересмотр дела в Москву) сократили пребывание в лагере до 8 лет. Перед отъездом в лагерь было разрешено свидание с женой в Бутырской тюрьме. Зоя Федоровна не помнит, как дошла домой после прощания с мужем – силы оставили ее, она тяжело заболела (начался туберкулез легких). Она нашла в себе силы победить болезнь и посвятить себя работе и воспитанию сына. Осенью 1941 г. отказалась от эвакуации из Москвы, днем работала в больнице, а ночью дежурила в отряде ПВО. Была награждена медалью «За оборону Москвы».
В 1946 г. кончился срок пребывания мужа в лагере, но он оставался там в положении вольнонаемного. Зоя Федоровна ездила в лагерь к мужу, и везла оттуда нелегально письма, заявления, жалобы…
21 апреля 1954 года Виктор Ильич был полностью реабилитирован и вернулся домой. Вернулся в Москву с подорванным здоровьем, получил общую инвалидность, но работал в Министерстве государственного контроля, до упразднения этого Министерства, затем перешел на работу в НИИ экономики строительства, был ученым секретарем, заведующим отделом, заместителем директора по научной части. Имел много научных работ, особенно в области сотрудничества со странами СЭВ. Умер Виктор Ильич в 1983 г. в возрасте 77 лет.
Трудные испытания в жизни Зои Федоровны наложили отпечаток на ее характер: она была строга и требовательна к себе, к людям, но никогда не теряла доброты и доверия к ним. Была красивой и обаятельной женщиной, одаренным человеком. Успешно училась, любила литературу, музыку. Не лишена была артистических способностей. Была верной, преданной женой и заботливой матерью. Сын Владимир прекрасно учился в школе, стал ученым, Лауреатом Государственной премии. Уже в первый год существования музея «Дом на набережной» (1989-1990 гг.) Зоя Федоровна пришла к нам, рассказала о судьбе своей семьи, о муже, подарила музею семейные фотографии и книги Виктора Ильича.

Фридлянд Иосиф Бенцианович (15.05.1907–31.08.1981) родился в местечке Смиловичи Игуменского уезда Минской губернии. В 1919-1924 гг. обучался в школе 2-й ступени в г. Сердобске. В 1927 г. И. Б. Фридлянд поступал и был принят в три института, в т. ч. физико-математический и медицинский, т. к. в ВУЗы можно было подавать копии документов. После этого Иосиф Бенцианович пошел за советом к своему дяде Семену Марковичу Фриду, микробиологу, отслужившему врачом в армии при царе и в Красной армии во время гражданской войны. Фрид сказал, что математика, конечно, вещь интересная, но в такое время прокормить может только медицинский диплом. 1927-1931 гг. – 2-й Московский медицинский институт, 1931-1934гг. – аспирантура по биохимии в Москве, 1934-1937 гг. – ассистент кафедры биохимии Архангельского мединститута. С 1937 по 1941г., до начала Великой Отечественной войны, работал ассистентом на кафедре биохимии 2-го ММИ, в 1939 г. защитил кандидатскую диссертацию «К вопросу о белковом обмене при экспериментальном скорбуте».
В 1941 г. отказался от брони и пошел на фронт добровольцем в народное ополчение Фрунзенского района. После оформления документов его вызвал офицер, занимавшийся формированием дивизии и сказал: – «Вы врач, но в течение 10 лет после окончания института медицинской деятельностью не занимались, поэтому взять Вас врачом в дивизию не могу, а использовать рядовым считаю нецелесообразным. Но Вы биохимик. Ваша профессия очень будет нужна для специальной службы. Вот Ваши документы, Вас вызовут в военкомат». Военком – Угрюмов Александр Леонидович (впоследствии профессор, зав. кафедрой политэкономии института иностранных языков им. Мориса Тореза) – вернул документы. Также документы вернули еще двум сотрудникам института – Хлебникову и Гергиевскому. После войны во время установки памятника погибшим ополченцам 5-й Фрунзенской дивизии стало известно, что организаторам ополчения в июле 1941 г. поступил запрос на специалистов определенного профиля, в частности, биохимиков. До 30 августа участвовал в тушении зажигалок, дежурил на московских крышах. Затем до 13 октября обучался на курсах токсикологов при МВО. С октября 1941 г. находился в рядах действующей 38-й армии (начальник токсикологической группы усиления – ТГУ) по июнь 1942 г. После разгрома под Харьковым занимался эвакуацией раненых, отступал на одной из последних санитарных машин. Рассказывал, что вдоль дороги оставались, наверно, тысячи раненых, – все было бело от бинтов, но в машину просто невозможно было взять хоть кого-нибудь еще…
С июня 1942 г. служил в рядах действующей 60-й армии (армейский токсиколог), прошел боевой путь от Харькова, Воронежа до Праги. 13 июня 1943 года в селе Волоска-Балаклейка (около Харькова) был контужен. Поскольку токсикологической работы, к счастью, не было, занимался организацией медпомощи раненым и проверкой работы МСБ (медсанбатов) и госпиталей. В феврале 1943 г. был на самой вершине Курского выступа. Получив приказ срочно развернуть внештатный госпиталь с гражданскими специалистами в школе № 7 по ул. Дзержинского (в этом здании ранее размещался и немецкий госпиталь), в течение суток собрал гражданский персонал, вернул разворованное местными оставшееся от немцев оборудование и белье. Помещение было приведено в порядок, через сутки начался прием раненых. Работал начальником госпиталя, пока не прибыл штатный состав. Кстати, во дворе этого госпиталя была обнаружении газовая камера с большим запасом «циклона Б». Организовывал медицинскую помощь бывшим заключенным лагеря смерти в Славуте и Освенциме. Обеспечил эвакуацию заключенных из захваченного партизанами концлагеря и в течение 2 часов, пока партизаны удерживали путиотхода,всезаключенныебыливывезены. В январе 1945 года по своей методике спас от смерти отравившихся метиловым спиртом летчиков, практически целый полк (в Кракове). Подавляющее большинство отравленных выжило. Выдержки из фронтового дневника:

«30/I-45. Выехал с Троицким, Любинской и др. в Освенцим. … Поздно вечером со страшной головной болью, подавленный и удрученный всем виденным, вернулся в санотдел и пошел к начсанарму. Успенский выслушал молча мое сообщение и, когда я сказал ему о том, что в Освенцим надо направить терапевтические госпитали нашей армии, начсанарм опустил голову, как он это обычно делал, и сказал: – «Мы здесь для того, чтобы воевать. Пусть поляки сами займутся лечением больных в лагере». – «Товарищ начальник, – возразил я ему, – если мы не пошлем свои госпиталя – нам будет стыдно. То, что я там видел, заинтересует весь мир. В лагере столько несчастных, нуждающихся в немедленной медицинской помощи, что нельзя терять времени. Воспользуемся перерывом в боевых операциях и направим ТППГ (терапевтический полевой подвижный госпиталь) в лагерь». – «Да, – сказал начальник, не поднимая головы, помолчал немного, поднял голову, посмотрел на меня и спросил: – Кого ж послать?». И назавтра в Освенцим уже следовали 2 терапевтических госпиталя Мелая и Вейткова.Это были первые медицинские подразделения, начавшие оказывать помощь бывшим заключенным». Сопровождал в качестве гида различные комиссии, которые приезжали осматривать лагерь.
Из армии демобилизовался 17 сентября 1945 года в звании майора медицинской службы и вернулся ассистентом на кафедру биохимии 2-го Московского мединститута.
В 1953 г. защитил докторскую диссертацию «Обмен веществ у морских свинок при экспериментальной газовой гангрене, вызванной Bac. perfringens типа А», выполнив данное себе во время войны обещание – исследоватьзаболевание, которое принесло столько несчастья раненым. В начале 1953 г., еще до защиты диссертации, ему было предложено уйти из института «добровольно», по собственному желанию, потому что доктор меднаук не может по штатному расписанию работать ассистентом. Поскольку такого желания у него не было, а в середине года заменить его как преподавателя было очень сложно (он вел много групп), ему стали подыскивать замену, но не успели.
После смерти Сталина в марте 1953 г. Иосифа Бенциановича оставили в покое, но он, защитив диссертацию (2 «черных» оппонента, повторная защита в ВАКе, что вообще является эксклюзивным случаем), ушел на заведование кафедрой биохимии Ярославского медицинского института, поскольку в Москве его никто не брал на работу. Дело Сталина продолжало жить и после его смерти.
В 1956 г. получил звание профессора по кафедре «биохимия». Поскольку квартиры ему в Ярославле не дали (несмотря на все обещания), а жену с тремя детьми взять к себе в общежитие было просто безумием, он после окончания срока избрания вернулся в Москву и с сентября 1959 г. заведовал лабораторией биохимии Всесоюзного института животноводства, а с ноября 1961 г. – биохимической лабораторией Московского научно-исследовательского рентгенорадиологического института, откуда ушел на пенсию. Под его руководством выполнены и защищены 5 кандидатских и 1 докторская диссертация. И.Б. Фридлянд имеет 62 опубликованные работы. Его исследования посвящены обмену веществ в норме и при различных патологических состояниях (авитаминозы, злокачественные новообразования, облучение и др.). Проф. Фридлянд выступал с докладами на Международном биохимическом съезде в Москве, 1-м и 2-м Всесоюзном съезде биохимиков и других съездах и конференциях, в частности, на 1-м и 2-м симпозиумах по фенольным соединениям
Награжден орденами «Красной Звезды» (1944 г.) и «Отечественной войны II степени» (1945 г.), медалями «За победу над Германией» (1945г.), «Двадцать лет победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «Тридцать лет победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «В память 800-летия Москвы», юбилейными медалями «50 лет Вооруженных сил СССР» и «60 лет Вооруженных сил СССР», личной благодарностью Военного Совета 60-й армии за участие в освобождении 36-и городов.
Был замечательным отцом и мужем, делал для своей семьи все, что мог. Обладал хорошим чувством юмора и шутки его были «многослойными», иногда не сразу доходили. Никогда не подличал и помогал друзьям и коллегам. Во время войны, когда Красная армия пересекла границу СССР, отношение к военнослужащим–евреям изменилось. Вероятно, была директива считать их потенциальными предателями. Фридлянда вызвали в особый отдел и предложили сотрудничать, поскольку он-де знает настроения коллег и в хороших с ними отношениях. Он ответил, что рос в гетто, а там со стукачами не особенно церемонились. В отместку особисты не пропустили ни одного представления к наградам, кроме тех, которые шли общим списком.
Слова «пользовался всеобщим уважением» в полной мере относятся к Иосифу Бенциановичу.

Очерк составлен по дневникам, материалам семейного архива и воспоминаниям детей.

Сын М.И. Фридлянд

Александр Стариков родился 28.10.1907 г. в деревне Гриденино Балахнинского района Нижегородской губернии в семье крестьянина-середняка (небольшой надел земли, лошадь, корова, дом). Занятие родителей сельским хозяйством прекратилось в связи с призывом отца в 1914 г. на фронт и смертью матери в 1915 г. Детей (трех братьев и сестру) передали на воспитание дяде-опекуну, а через год, когда было прожито оставшееся после матери имущество, дядя по причине бедности отказался от опекунства, и детей отдали в детский приют в городе Городце Нижегородской губ., где они находились с 1916 г. по 1921 г. Отец в 1916 г. попал в плен и находился в лагерях в Австро-Венгрии, вернулся с войны в 1918 г. и поступил рабочим на завод № 80 в гор. Дзержинске Горьковской обл., женился вторично и забрал детей из приюта.
После окончания школы-семилетки в Дзержинске и поступления в школу ФЗУ, в 1923 г. Александр Семенович начал трудовую деятельность. Школу ФЗУ по специальности рабочего-аппаратчика по выработке военно-химического продукта с квалификацией 6-го разряда он окончил в 1926 г., а в 1928 г. по командировке райкома ВЛКСМ был направлен на учебу в химический техникум им. Красной Армии в гор. Дзержинске. Техникум Александр Стариков успешно окончил в 1931 г. и был направлен на завод № 80, откуда был призван в ряды Советской Армии.
Службу проходил в 3-м артиллерийском полку 3-й стрелковой дивизии, дислоцировавшейся в гор. Ленинакане Армянской ССР. В 1933 г. по представлению командования и сдачи экзаменов Стариков был зачислен в Военную Академию химической защиты имени К.Е. Ворошилова, которую окончил с отличием в 1939 г. с квалификацией военного инженера-химика. Направлен в Управление делами Совнаркома СССР, работал в Секретариате Комитета Обороны помощником начальника отделения, начальником отделения, а затем старшим помощником при Члене Государственного Комитета Обороны по вопросам снабжения фронтов химическими и артиллерийским средствами обеспечения.
В 1943-45 гг. А.С. Стариков был командирован в Иран для приема, организации хранения и транспортировки в Союз направляемых по ленд-лизу военных грузов. В 1945-47 гг. командирован в США, где работал в Госкомиссии по закупкам военных грузов.
После возвращения из США Александр Семенович работал в Военной Академии химической защиты им. К.Е. Ворошилова: начальником лаборатории, зав. учебной частью, зам. начальника, начальником факультета. В 1951 г. по заданию Генштаба командирован в Чехословакию для создания военной академии в гор. Брно. Награжден орденами Ленина, Красного Знамени, Красной Звезды, Знак Почета и 12 медалями.
Отца отличали высокая ответственность и профессионализм, скромность, чуткое отношение к людям. Он всегда оставался старшим братом в семье и всю жизнь помогал младшим братьям, сестрам и их детям и заботился о них.
Увлекался рыбалкой, был сильным шахматистом, отлично стрелял, за что по результатам соревнований командного состава даже был награжден маршалом К.Е. Ворошиловым именным пистолетом ТТ. Когда собирались друзья и родственники, чаще всего играли на “победителя” в шахматы, но и, конечно, в преферанс. Выйдя в отставку, занимался общественной работой, был председателем районного Комитета ДОСААФ. Последние годы жизни посвятил воспитанию внука Андрея, которого бесконечно любил и старался всему научить (внук в трехлетнем возрасте говорил, как и дед, с нижегородским произношением на “о”, любил рыбалку, умел определять погоду и т.п.).
Занимая генеральскую должность (начальник факультета), отец не стал генералом, а был отправлен в отставку, т.к. не дал нужных показаний на арестованного зам. министра И.М. Кузнецова (который после смерти Сталина был реабилитирован). Отец не рассказывал о своей работе, особенно связанной с пребыванием в Иране и США. Из немногих его воспоминаний помню, что когда отец увидел у меня книгу Героя Советского Союза М.В. Водопьянова, он рассказал, как во время инспекционной поездки в начале войны в авиаполк дальней авиации, специально созданный под М.В. Водопьянова в основном из полярных летчиков, многие из которых были давними друзьями и коллегами М. Водопьянова, оказалось, что летчики в нарушение приказа не брали с собой в полет противогазы. Перед строем летчиков отец с М.В. Водопьяновым “напомнили” об этом приказе. В ответ кто-то из летчиков пробасил из строя: “Михалыч, на кой хрен нам эти противогазы! Нам и парашютов хватает”. Совершенно другая картина была в авиаполку другого легендарного летчика-полярника, Героя Советского Союза Н.П. Каманина. У него, по словам отца, летчики отличались высокой дисциплиной не только в отношении ношения противогазов.
В семье долго хранился небольшой осколок бомбы, который пробил папину подушку на кровати. Это было в начале войны, семья жила тогда в 24-м подъезде, возле которого разорвалась единственная упавшая вблизи дома крупная фугасная бомба, впрочем, не причинившая дому серьезных повреждений. Отец в эту ночь дежурил на крыше дома, где во время бомбардировок приходилось тушить сброшенные на дом зажигательные бомбы.
Скончался 29 апреля 1975 году в Москве.
В доме жил с семьей с 1939 года сначала в подъезде 24, затем в подъезде 7 в кв. 137. Жена – Старикова Софья Исааковна – занималась общественной работой, была членом товарищеского суда, председателем санитарной комиссии дома и, когда дом, как и вся Москва в 1958-59 гг., был “наводнен” тараканами и клопами, сумела с помощью зам. министра сельского хозяйства, проживавшего в это время в доме, получить дефицитные химические препараты и провести обработку квартир всего дома. Мама была организатором проведения благотворительных концертов в клубе дома (сейчас Театр эстрады), договаривалась с популярными артистами, певцами (Козловским, Утесовым, Александровым) об участии в таких концертах, собранные от которых средства направлялись в детские дома. В подъезде № 7, где последние годы жизни мама была “старшим по подъезду”, ей удалось добиться установки межквартирных дверей на этажах, которые после реконструкции подъезда “забыли” установить. До последних дней работала в общественной библиотеке дома. Скончалась она 13 июня 1989 г., похоронена вместе с отцом на Николо-Архангельском кладбище г. Москвы.
В настоящее время в доме проживает в квартире № 136 сын – Стариков Юрий Александрович, биолог, член-корреспондент Мексиканской Академии наук, изобретений и исследований.

28.02.08

Сын Ю.А. Стариков

Родилась 30 декабря 1907 года в селе Пурех Нижегородской губернии в бедной семье, рано осталась без отца, очень хорошо училась в школе. После окончания средней школы работала в райкоме комсомола. В 1929 г. вступила в Коммунистическую партию, работала инструктором в райкоме партии в Балахнинском районе Горьковской области, там познакомилась с будущим мужем – Алексеем Ефимовичем Кабановым, который был секретарем райкома партии, вскоре они поженились. После этого мама сопровождала папу повсюду, куда его направляла Партия: на коллективизацию сельского хозяйства (несколько раз в них стреляли кулаки), индустриализацию промышленности. Мама работала и вечером училась в Горьковском университете.
В 1937 г. после окончания Промышленной академии в Москве папа был направлен на работу в Совет Министров СССР, семья переехала в Москву в дом 2 по улице Серафимовича (кв. 47). С 1938 года по июнь 1941-го мама работала пропагандистом в Минлегпроме РСФСР в Управлении, начальником которого была П.С. Жемчужина (Молотова). В семье сохранилось несколько писем военных лет, которые подписаны «П. Жемчужина», она сообщает о работе предприятий легкой промышленности, интересуются, как мама живет с маленькими детьми в эвакуации, желает ей собрать хороший урожай.
В эвакуацию мама уехала в июле 1941 года со старшей дочкой Галей, которой было 3 года. Уехала на родину в Горьковскую область, там 29 июля 1941 года родилась вторая дочь – Наташа. Во время войны мама работала в школе, в сельском совете, была секретарем объединенной партийной организации пяти колхозов, растила детей. Всё для фронта, всё для Победы – это было главным в то время. Старшая сестра вспоминает, что мама по заданию райкома партии организовывала в лесу базу для партизанского отряда и должна была уйти туда, если бы фашисты взяли Сталинград.
Папа ушел на фронт в июле 1941 года, участвовал в боях под Москвой, дошел до Берлина, затем восстанавливал промышленность в Германии. Мы бережно храним письма с фронта, которые написаны маме нашим папой, ее братьями; все мужчины нашей семьи воевали на фронте.
В 1946 году родители вернулись в Москву в дом 2 по улице Серафимовича и жили счастливо в квартире 396 20-го подъезда до 1957 г., затем переехали на Фрунзенскую набережную в дом 50.
После войны мама не работала, вела домашнее хозяйство, в семье было трое детей, несмотря на это, она занималась в кружке пропагандистов у Е.Д. Стасовой. Помню, как ночами она готовилась к занятиям, писала конспекты. В этом кружке занимались М.А. Горкина (жена А.Ф. Горкина), мама её очень уважала, А.Н. Руднева из 23-го подъезда, которая была секретарем у Ленина.
Всю свою жизнь наша мама посвятила семье, мужу, детям, но главным для неё всегда было то, что она – член Коммунистической партии, она вела общественную работу до последних дней. Была исключительно честным и скромным человеком, представителем своего времени, своей эпохи.
Большое спасибо нашей маме!

Дочери Галя, Наташа, Ира

Как быстро летит время! Вот и Жене Серебровской, как ее звали друзья, исполнилось бы 100 лет.
Она родилась 25 декабря (н.с.) 1907 года в городе Тбилиси. Тифлис, как тогда он назывался, был крупным и красивым городом Российского государства. Ее отец – Владимир Петрович Лукьянов – был межевым инженером с высшим геодезическим образованием. Мать – Александра Георгиевна Лукьянова (урожденная Федорова) – выпускница Высших женских медицинских курсов. Дед по линии матери – Георгий Федоров – полевой военный хирург, ассистент знаменитого Пирогова, полный георгиевский кавалер. Семья отличалась демократическими взглядами в их лучшем понимании. Девиз семьи был – служение Отечеству.
В 1918 году отец Жени был приглашен на работу в Баку, в качестве комиссара по земельной реформе в Советское Азербайджанское правительство. Однако военные события, интервенция вынудили правительство уйти на нелегальное положение. В пригороде Баку у В.П. Лукьянова была явочная квартира (хотя официально В.П. не являлся членом никакой партии). В апреле 1920 года, когда была восстановлена Советская власть в Азербайджане, В.П. Лукьянов вновь вошел в правительство в качестве комиссара по земельной реформе.
Женина мама была военфельдшером в 11-й армии и находилась на фронте. Поэтому Евгения Владимировна жила вместе с отцом в Баку. Однако в апреле 1921 года Владимир Петрович был убит (отравлен) мусаватистами, и Женя осталась одна.
На время ее взял в свою семью Агамали Оглы, который в то время был главой Азербайджанского правительства. Учащуюся средней школы Женю Лукьянову включили в группу филологов, которым была поручена латинизация тюркского алфавита. В семье Агамали Женя жила 3 года и потом оставалась близким этой семье человеком.
В 1927 г. Женя Лукьянова уехала в Москву, чтобы продолжить учение во 2-м МГУ на факультете общественных наук (в Баку этот факультет был временно закрыт, и студенты уехали учиться в Москву). Здесь Женя снова встретилась с Александром Павловичем Серебровским. Ведь раньше они жили в Баку в одном доме, а отец Жени был в дружеских и деловых отношениях с Серебровским, который был начальником Азнефти и членом Азербайджанского правительства. По счастливой случайности Серебровский в Москве оказался партприкрепленным для пропагандистской работы среди студентов 2 го МГУ. В 1929 году они поженились.
Жизнь и судьба Александра Павловича Серебровского, выдающегося партийного, хозяйственного, научного деятеля, участника трех революций, организатора нефтяной и золотой промышленности страны, организатора ряда ВУЗов в СССР, нуждается в особом описании. 10 февраля 1938 года его сердце перестало биться в лубянских застенках.
Весь период с 1929 по 1937 года Женя, теперь Серебровская, посвятила заботе о муже и активной общественной работе. Она была заместителем председателя Комитета жен ИТР Наркомата тяжелой промышленности, занималась организацией пионерлагерей и детских садов для детей работников Наркомата. В сентябре 1937 года она стремилась попасть на прием к разным руководящим работникам НКВД, доказывала невиновность мужа.
В ночь на 7 ноября 1937 года она была арестована и осуждена на 8 лет лагерей и год поселения. Была в Казахстане, в так называемом АЛЖИРе. Это был первый период ее заточения. Вернувшись в октябре 1946 года в Россию, она была лишена права жить в Москве и других крупных городах. Работала под чужим именем, в том числе и литературным редактором произведений многих молодых литераторов. Официально она была прописана в городе Александрове. В 1948 г. она написала письмо Сталину, в котором напомнила о всех больших заслугах Серебровского и подвергла сомнению возможность его «преступлений». В результате последовал новый арест.
Теперь она получила десятилетний срок не как жена «врага народа», а как самостоятельный преступник. Отбывала срок в Темниковских лагерях Мордовии. Там, совершенно сломленная физически, но не морально, она пробыла до января 1955 г. Когда дочь Инна встретилась с ней на пороге лагеря – это была женщина, похожая на скелет, обтянутый кожей, 35 кг при росте 160 см. Впоследствии уже в Боткинской больнице врачи определили алиментарную дистрофию 3-й степени, практически не обратимую
Но судьба решила иначе. В лагере мама подружилась с Евгенией Борисовной Збарской, женой также арестованного академика Збарского. Узнав о критическом состоянии Жени Серебровской, Евгения Борисовна принесла экспериментальный сухой белок из лаборатории своего мужа. Несколько приемов этого чудодейственного средства приостановили умирание организма и подарили ей еще несколько лет жизни. Друзья прошлых лет – Баранова, Орджоникидзе, Павлуцкие, Мильчаковы, Опарины и другие помогли Жене Серебровской восстановить ее моральный дух и побеждать болезнь.
Скончалась она, будучи персональным пенсионером Союзного значения, окруженная вниманием работников нефтяной и цветной металлургии, 25 ноября 1969 года.
Вся ее жизнь – образец для подражания: верность, трудолюбие, мужество, высокая образованность. Именно такой помнят ее все, кто ее знал.

Дочь Инна Александровна Серебровская

Родился 14 января 1907 г. в селе Острецово Родниковского района Ивановской области в семье рабочего. С 1924 г. Василий Михайлович работает на текстильной фабрике «Большевик» в г. Родники Ивановской области. В 1925 г. вступил в ряды КПСС. С 1926 г. – заведующий агитпропотделом и секретарь Родниковского райкома ВЛКСМ Ивановской обл. С мая 1928 г. – слушатель трехмесячных курсов Иваново-Вознесенского губпартактива, с июля – заведующий агитпропотделом Родниковского райкома ВКП(б) Ивановской обл.
С декабря 1928 г. Рябиков становится слушателем курсов по подготовке в ВУЗ при Иваново-Вознесенском политехническом институте, а с сентября 1929 г. – студентом Ленинградского технологического института. С марта 1932 г. Василий Михайлович – студент Ленинградского военно-механического института, после окончания трех курсов которого получил специальность инженера-конструктора артиллерийских систем. В сентябре 1933 г. В.М. Рябиков также становится слушателем Военно-морской академии в Ленинграде, которую закончил в 1937 г., получив специальность инженера-конструктора. С 1937 г. работает на заводе «Большевик» в Ленинграде: инженер-конструктор, а с конца 1937 г. – секретарь парткома завода, затем парторг ЦК ВКП(б) на заводе.
С февраля 1939 г. Василий Михайлович Рябиков – заместитель, с 1940 г. – первый заместитель наркома вооружения СССР. С марта 1946 г. – первый заместитель министра вооружения СССР. С февраля 1951 г. возглавляет 3-е Главное управление при Совмине СССР. С июня 1953 г. – заместитель министра среднего машиностроения СССР. С апреля 1955 г. В.М. Рябиков – председатель Специального комитета Совмина СССР, с декабря 1957 г. – заместитель председателя, а с января 1958 г. – первый заместитель председателя Комиссии Президиума Совмина СССР по военно-промышленным вопросам. С марта 1958 г. до мая 1961 г. В.М. Рябиков – заместитель председателя СМ РСФСР, одновременно с июня 1960 г. – председатель Совета народного хозяйства РСФСР. С мая 1961 г. – первый заместитель председателя Госплана СССР – министр СССР, с декабря 1962 г. – первый заместитель председателя Совета Народного Хозяйства СССР – министр СССР. С октября 1965 г. до конца жизни Василий Михайлович Рябиков – первый заместитель председателя Госплана СССР.
Депутат ВС СССР 5-9 созывов. Член ЦК КПСС (с 1961). Герой Социалистического Труда (1945). Награжден 9-ю орденами Ленина, орденами: Октябрьской Революции, Красного Знамени, Суворова 2-й степени, Красной Звезды, двумя орденами Трудового Красного Знамени. Дважды лауреат Государственной премии СССР (1951, 1953). Генерал-полковник-инженер.
Василий Михайлович Рябиков проживал в доме с 1939 г. в кв. 492 с женой Варварой Григорьевной Потаповой и сыном Станиславом. Умер в 1974 г., похоронен на Новодевичьем кладбище.

Родился в селе Носовка Черниговской губернии 7 июля 1907 г. в семье крестьянина. Окончил 4 курса юридического факультета Киевского государственного университета. С 1929 г. работал в органах Прокуратуры. В 1941 г. окончил Высшие юридические курсы при Всесоюзной правовой академии в Москве.
В 1942-44 гг. Р.А. Руденко – заместитель прокурора Украинской ССР, в 1944-53 гг. – прокурор Украинской ССР, в 1945-46 гг. – главный государственный обвинитель от СССР на Нюрнбергском процессе главных военных преступников. В 1953 г. был назначен генеральным прокурором СССР и занимал этот пост до самой смерти. В 1954 г. был государственным обвинителем на процессе по делу В.С. Абакумова.
В 1956-61 гг. Р.А. Руденко – кандидат в члены ЦК партии, в 1961-81 гг. – член ЦК. С 1951 г. депутат Верховного Совета СССР 3-10 созывов. Герой Социалистического Труда (1972). Награжден шестью орденами Ленина.
Умер Р.А. Руденко в 1981 году. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.
В доме проживал с 1954 по 1965 года с женой, двумя дочерями и сыном в квартире № 12.

Родился в с. Ратунине ныне Лысковского р-на Нижегородской области в семье крестьянина-середняка. В 1917-23 гг. работал в хозяйстве отца. После окончания в 1927 г. Лысковского педагогического техникума до января 1928 г. работал секретарем Кисловского волкома ВЛКСМ Лысковского уезда. В 1928-30 гг. – инспектор политпросветработы вначале Лысковского уездного, а затем – районного отдела народного образования. В 1930 г. в этой же должности работал в Нижегородском окружном отделе народного образования. В 1930-31 гг. – зав. Борским педагогическим техникумом. В 1931-35 гг. работал в Борском РК ВКП (б) – зав. культпропом, зав.агитмассовым отделом, зав. орготделом, зам. секретаря.
В 1935-37 гг. М.И. Родионов – первый секретарь Ивановского РК ВКП(б) Горьковской области; в 1938 г. – зав. Горьковским областным отделом народного образования; в 1938-39 гг. – третий секретарь Горьковского обкома ВКП(б); в 1939-40 гг. – председатель Горьковского облисполкома. С февраля 1940 г. по март 1946 г. – первый секретарь Горьковского обкома и горкома ВКП (б). В 1941-43 гг. Родионов – председатель Горьковского комитета обороны.
В период войны М.И. Родионов – уполномоченный Государственного комитета обороны по производству боевых машин и боеприпасов промышленными предприятиями Горьковской области, член Военного Совета Московского военного округа, а позднее – Горьковского военного округа. С марта 1946 г. – Председатель Совета Министров РСФСР и член Оргбюро ЦК. Весной 1949 г. освобожден с этого поста, выведен из состава Оргбюро и направлен на учебу в Академию общественных наук при ЦК ВКП (б).
Летом 1949 г. М.И. Родионов был арестован в кабинете Г.М. Маленкова и 1 октября 1950 г. расстрелян по так называемому «ленинградскому делу, на основании приговора закрытого заседания выездной сессии военной коллегии Верховного суда СССР в Ленинграде 29-30 сентября 1950 г. Ему, как и всем другим арестованным по этому делу, предъявлялись обвинения в «создании антипартийной группы, проведении вредительско-подрывной работы против партии и государства, направленной на отрыв и противопоставление Ленинградской партийной организации ЦК ВКП (б), вынашивании идеи создания Компартии РСФСР, сепаратизме, измене Родине, нарушении государственных планов и совершении хозяйственных преступлений». Поводом для фабрикации ложных обвинений послужила проведенная с 10 по 20 января 1949 года в Ленинграде Всероссийская оптовая ярмарка. Секретарем ЦК ВКП (б) Г.М. Маленковым было выдвинуто обвинение в том, что «они (А.А. Кузнецов – секретарь ЦК ВКП (б), М.И. Родионов – председатель Совета Министров РСФСР, П.С. Попков и Я.Ф. Капустин – секретари Ленинградского обкома и горкома ВКП (б)) провели ярмарку без ведома и в обход ЦК и правительства». Документально доказано, что ярмарка была проведена во исполнение постановления Совета Министров СССР.
Решением военной коллегии Верховного суда СССР от 30 апреля 1954 года приговор в отношении М.И. Родионова отменен как фальсифицированный, он полностью реабилитирован.
М.И. Родионов – кандидат в члены ЦК ВКП (б), член Оргбюро ЦК ВКП(б), депутат Верховного совета СССР (1-го и 2-го созывов), депутат Верховного совета РСФСР (1-го и 2-го созывов). Награжден двумя орденами Ленина, орденами Трудового Красного Знамени и Отечественной войны 1-й степени, медалями.
В доме проживал с женой, двумя дочерями и сыном. После ареста Михаила Ивановича были арестованы его жена и старшая дочь, младшие дети были направлены в детские дома. Музею ничего не известно о их судьбе, и мы будем благодарны всем, кто что-либо сообщит нам о них.

Иван Иосифович Проскуров – один из руководителей разведки, генерал-лейтенант авиации (1940), Герой Советского Союза (21.06.1937). Работал батраком в селе Хортица на Днепре, затем чернорабочим. В 1927 г. вступил в партию. Образование получил в Харьковском институте механизации и электрификации сельского хозяйства и школе военных летчиков. Летчик-инструктор, с 1940 г. командир бомбардировщика, затем авиаотряда бомбардировщиков. С сентября 1936 по май 1938 годов командовал бомбардировочной авиабригадой в Испании. С 1937 г. депутат Верховного Совета СССР. С 1938 г. командир 2-й армии особого назначения. С 1938 г. член Главного военного совета РККА. 14.04.1939 г. назначен зам. наркома обороны СССР и начальником 5-го (разведывательного) управления РККА. В июне 1941 г. переведен на пост командующего ВВС 7-й армии. 27.06.1941 г. арестован, 28.10.1941 г. расстрелян без суда, до окончания следствия по распоряжению наркома ВД Л.П. Берии. В 1954 г. реабилитирован.

Приводим здесь с некоторыми сокращениями рассказ дочери Ивана Иосифовича – Лидии Ивановны Проскуровой, переданный музею:
«Мой отец Иван Иосифович Проскуров родился 18 февраля 1907 года в селе Малая Толмачевка Ореховского района Запорожской области в семье рабочего-железодорожника. После того, как его отец Иосиф Проскуров в 1914 г. получил увечье и стал инвалидом, семья переехала в село Верхняя Хортица Запорожской области. В том же году Иван пошел в школу. Гражданская война прервала его учебу. В 1922 г. Иван вступил в комсомол, в 1924-26 гг. работал в В. Хортице на заводе чернорабочим, помощником вагранщика, вагранщиком. В 1926-27 гг. Иван Проскуров был председателем профсоюзов Хортицкого района. В Запорожье Иван Иосифович встретил свою будущую жену. Она рано потеряла мать, была старшей среди пятерых детей, и на ее долю выпало растить младших.
Время было трудное: восстанавливалось народное хозяйство, страна нуждалась в квалифицированных специалистах. В ноябре 1927 года по рекомендации окружного профсовета Иван Проскуров уехал на учебу в Харьков вместе с женой Александрой Игнатьевной. Учились оба. Маленькую дочку первой приводили в детский сад – учеба у родителей начиналась рано.
В 1927 году Иван Иосифович стал членом ВКП(б).
Закончив рабфак и 1-й курс института механизации и электрификации сельского хозяйства, в 1931 г. Иван Проскуров по мобилизации ВКП(б) направляется на учебу в Сталинградскую школу военных летчиков, заканчивает ее в 1933 г. и назначается на должность летчика-инструктора ВВА им. Жуковского.
В марте 1934 г. был назначен командиром корабля бригады тяжелых бомбардировщиков (ТБ) Московского военного округа. С декабря 1934 г. по июль 1937-го командовал отрядом в бригаде ТБ. В 1935 г. в составе делегации летчиков СССР был на Международном авиационном слете в Бухаресте.
1936 год. Авария В. Чкалова на острове Удд, сломан винт, разбит мотор. Перебросить ведущего инженера, специалистов и запчасти поручается комэску Проскурову. На все небывалый в то время срок: три дня. И под командованием ст. лейтенанта Проскурова был успешно выполнен знаменитый рекордный перелет из Монино в Хабаровск. Выдержка из приказа № 0124 от 19 августа 1936 года:
За образцовую работу по подготовке корабля к перелету в короткий срок (один день) и отличное выполнение самого полета из Монино в Хабаровск на корабле ТБ-3 СМ-34 РН (расстояние в 6860 км преодолено за 29 часов 47 минут летного времени, на сутки раньше назначенного мною срока) без всяких происшествий в пути (отдельные этапы пути корабль шел в облаках и за облаками) объявляю благодарность всему составу экипажа и награждаю: командира ст. лейтенанта т. Проскурова И.И. именными золотыми часами.

Народный Комиссар Обороны, Маршал Советского Союза
К.Е. Ворошилов
Я помню их. Это были довольно большие карманные часы с несколькими крышками. В июле 1941 года после ареста отца они были конфискованы вместе с другим имуществом. После реабилитации ни часов, ни других вещей нам не вернули.
В 1936 г. И.И. Проскуров был награжден орденом Красной Звезды за успехи в боевой и политической подготовке.
В сентябре этого года отец уехал в длительную командировку. Куда, мы не знали, – он не сказал. В школу, где я училась (мы жили тогда в Монино) стали приезжать испанские дети, которые жили в то время в интернате. Их родители сражались или погибли в Испании. Мы с ними играли, пели, приглашали в гости домой. Со временем мы поняли, что папа в Испании. Письма от него получали не по почте – их нам передавали. Мы радовались каждой весточке, ведь это означало, что отец жив.
Прошел почти год. В июле 1937 г. мы ждали возвращения отца, знали день его приезда. Наконец, этот день настал. К подъезду дома подъехала легковая машина. Из нее вышел папа, счастливый, загорелый, немного изменившийся, но все такой же родной и любимый.
За время «командировки» он был награжден: в январе 1937 года – орденом Красного Знамени за выдающиеся успехи в боевой и политической подготовке, в мае 1937 года – орденом Красной Звезды за выдающиеся личные успехи по овладению боевой авиационной техникой. В Постановлении ЦИК СССР от 21 июня 1937 г. говорилось:
За образцовое выполнение специальных заданий Правительства по укреплению оборонной мощи Советского Союза и проявленный в этом деле героизм присвоить звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина: 1. Комкору СМУШКЕВИЧУ Якову Владимировичу … 5. Майору ПРОСКУРОВУ Ивану Иосифовичу.
Его золотая звездочка было номер тридцать три. Мы были бесконечно счастливы. Принимали поздравления друзей и товарищей. Затем отец получил отпуск, и мы всей семьей провели его в санатории в Сочи.
По возвращению отец был назначен на командную должность в Киевском военном округе. С 1938 г. по апрель 1939-го мы жили в городе Воронеже, где отец командовал 2-й армией особого назначения. В 1938 г. И.И. Проскурова избрали депутатом Верховного Совета СССР 1-го созыва. В 1939 г. он был делегатом 18-го съезда ВКП(б).
В апреле 1939 года мы переехали в Москву. Некоторое время жили в гостинице «Москва», затем переехали на ул. Серафимовича. Жили в квартире 219, к 1941 году по просьбе мамы переехали в меньшую – № 202.
С введением в Советском Союзе в 1940 г. генеральских званий отцу было присвоено звание генерал-лейтенанта авиации. За период с 1939 г. по 22 июня 1941-го И.И. Проскуров командовал ВВС округа, был помощником начальника Главного Управления ВВС, заместителем наркома обороны СССР – начальником Разведуправления РККА.
Думается, отец был личностью незаурядной: его любили и уважали. Умный, честный, отзывчивый, справедливый человек, он обладал большой выдержкой; был человеком высококультурным. Я никогда не слышала, чтоб он повышал на кого-либо голос. Отец был очень аккуратным, подтянутым. Военная форма сидела на нем как влитая. Подворотнички к фирменным рубашкам пришивал сам, курсантская привычка.
Был очень внимателен к семье, использовал любую возможность для занятий с нами детьми. Он учил менять плавать, езде на велосипеде, водить машину, – да, да, несмотря на мой возраст (13-14 лет) – всерьез. Покупал интересные книги. Хотел, чтобы мы больше бывали на выставках, в музеях, в театрах. Дважды я с отцом была в Кремле в Георгиевском зале: на приеме по случаю возвращения папанинцев с Северного полюса и на заключительном концерте декады Белорусского искусства, мама не могла пойти.
В 1940 г., после окончания мной 6-го класса, отец отправил меня с мамой на экскурсию в Ленинград, чтобы мы ознакомились с этим замечательным городом. Он старался привить нам интерес к культуре, развить любознательность. Я всегда чувствовала в отце товарища. Он всегда говорил со мной как со взрослым человеком, на равных, умел меня понять. С ним я ничего не боялась, все казалось ясным и простым. Отец был моим преданным и надежным другом.
В то время наша жизнь была очень насыщенной, радостной, светлой. Бывали у нас друзья и товарищи отца, с которыми он был в Испании. Встречи были очень теплыми, радостными. При встрече они обнимались, хлопали друг друга по плечу, восклицая: «Салуд, омбрэ, кепасэ!» Вспоминали, как возвращались с заданий в изрешетченных самолетах, которые не подлежали ремонту. Вспоминали, говорили, не могли наговориться. О том, что будет война, – говорили. Но пока ее не было – все казалось прекрасным.
Утро 22 июня 1941 года было теплым, солнечным. Мы завтракали, затем собирались ехать за город на реку Истру. Дачи мы не имели, и в свободные выходные отца выезжали на свое излюбленное место на маленькой машине «Рено» (которую отец учил меня водить). Мы любили эти поездки, ждали их. Мы купались, играли в волейбол, любовались природой, радовались солнцу, нам было хорошо, – мы были вместе.
По радио звучала музыка. Вдруг все передачи были прерваны, сообщили о выступлении Народного Комиссара иностранных дел В.М. Молотова.
Война! Не помню, как прошел день. Отец тут же уехал. Позвонил, сказал, что заедет проститься. Вернулся домой, когда уже было темно. Я и сестра простились с отцом дома. Мама же поехала провожать его на Ленинградский вокзал.
И.И. Проскуров был назначен командующим ВВС 7-й армией Северо-Западного фронта».

22 июня И.И. Проскуров убыл на Северо-Западный фронт командующим ВВС 7-й армии. Еще находясь в Москве, он передал в армию приказ немедленно убрать самолеты с аэродромов. Приказ был выполнен… А 27 июня Проскурова арестовали.
Из рассказа Лидии Ивановны:
«Шла война. Мы получили от отца несколько писем.
13 июля 1941 года – это число мы запомнили на всю жизнь – ранним утром в детскую, мы с сестрой еще спали, вошла мама. Она была бледная, вид был измученный, вслед за ней – какие-то мужчины. Нас попросили выйти. В квартире мы увидели странную картину: все было не на месте, в беспорядке, что-то связано, какие-то вещи уносили, возвращались и снова что-то уносили. Мы не могли понять, что происходит: то ли мы уезжаем, то ли кто-то въезжает. Оказалось, что это был обыск. Я читала об этом в книгах, видела в кино. Но представить себе, что это происходит у нас дома… Оказывается, обыск шел всю ночь. Мама сидела за столом в столовой, ей давали подписывать какие-то бумаги.
Позже я узнала – шла опись конфискованного имущества…»
Далее – сокращенный пересказ написанного Лидией Ивановной:
Александра Игнатьевна пыталась что-то узнать о муже, которого любила безгранично, – не узнала. Семье велено было ехать в эвакуацию: Александре Игнатьевне сказали, что если она не поедет – заберут детей. С трудом добрались до Южного порта, помог товарищ Проскурова Х. Мамсуров, они вместе были в Испании. Поплыли в Куйбышев. А там вскоре ее арестовали. Девочки остались одни, в чужом городе, без средств к существованию. Спасибо добрым людям, к которым их поселили, – они помогали девочкам. Мама была во внутренней тюрьме в Куйбышеве. Лиду вызывали на допросы, кричали на нее. В 14 с половиной лет после очередного допроса в НКВД она вернулась седой. Пришлось отрезать косы.
Семья не знала – Иван Иосифович осенью 1941 года тоже находился в Куйбышеве, недолго. Туда в ночь с 15 на 16 октября эвакуировался центральный аппарат НКВД, и туда же были вывезены и важнейшие подследственные из московских тюрем. В их числе был и Проскуров. А вдогонку полетело телеграфное распоряжение Берии:
«Следствие прекратить, суду не предавать, немедленно расстрелять».

28 октября 1941 года был произведен расстрел 20 человек:
Акт
Куйбышев, 1941 год, октября 28 дня
        Мы, нижеподписавшиеся, согласно предписанию Народного комиссара внутренних дел, генерального комиссара государственной безопасности тов. Берия Л.П. от 18 октября 1941 г. за № 2756/Б, привели в исполнение приговор о ВМН – расстрел в отношении следующих 20 человек осужденных: Штерн Г.М., Локтионов А.Д., Смушкевич Я.В., Савченко Г.К., Рычагов П.В., Сакриер И.Ф., Засосов И.И., Володин П.С., Проскуров И.И., Склизков И.О., Арженухин Ф.К., Каюков М.М., Соборнов М.Н., Таубин Я.Г., Розов Д.А., Розова-Егорова Е.П., Голощекин Ф.И., Булатов Д.А., Нестеренко М.П., Фибих А.И.
         Среди этих 20-и – военачальники Красной армии. Герои Советского Союза. Три женщины, расстрелянные вместе с мужьями. И 7 из 20-и – жители «Дома на набережной»: Александр Локтионов, Яков Смушкевич, Павел Рычагов, Иван Проскуров, Филипп Голощекин, Дмитрий Булатов, Мария Нестеренко…
Александру Игнатьевну вскоре отправили в пересыльный лагерь под Куйбышев. Уже наступили холода, теплых вещей девочки ей передать в тюрьму не успели. Наконец, разрешили свидание с ней. Александре Игнатьевне в тюрьме угрожали, требовали отказаться от мужа – «врага народа». Она ответила: – «Мой муж – кристально чистый человек. Это недоразумение. От мужа не откажусь».
Она была приговорена к 5 годам ссылки. Лиду и Галю отправили в ссылку вместе с матерью. После страшной дороги в душных вагонах, за решетками, с пьяными охранниками, прибыли в город Петропавловск Казахской ССР. Вели в тюрьму по улицам Петропавловска под конвоем, с собаками. Через неделю велели отправляться за 50 км в деревню, где было предписано жить. Ехали туда на санях несколько дней, Галя обморозилась. На жизнь зарабатывали работой в поле, вязкой носков и варежек для фронта. Тайком добывали дрова в лесу.
Прошли годы. В 1954 году Иван Иосифович и Александра Игнатьевна Проскуровы были реабилитированы.
В 1983 году в Монино, где когда-то счастливо жила семья Проскуровых, на Военном мемориальном кладбище Министерством Обороны СССР был поставлен памятник Ивану Иосифовичу. И там же в 1990 г. была похоронена Александра Игнатьевна.